Обитатели холмов [издание 2011 г.] - Адамс Ричард (лучшие книги онлайн txt) 📗

— Что это? — повторил он свой вопрос.

— Эль-Ахрайрах, — сказал Земляничка. — Это работа кролика, которого звали Ракитник. У нас и еще есть, но эта лучше всех. Правда, на нее стоит посмотреть?

Орех растерялся как никогда. Он ни разу в жизни не видел ракитника, но имя, означавшее на кроличьем языке «ядовитое дерево», его ошарашило. Не могли же кролика звать Ядовитым? И как это камни могут быть Эль-Ахрайрахом? Что все это значит? В смятении Орех признался:

— Я ничего не понимаю.

— Мы называем такие работы «Очертания», — пояснил Земляничка. — Ты никогда ничего подобного не видел? Это «Очертание Эль-Ахрайраха». Оно выложено камешками на стене. Смотри: кража королевского салата. Об этом-то ты знаешь?

С той минуты, когда на берегу Энборна Черничка заговорил про плот, ни разу еще Орех не чувствовал себя обескураженным до такой степени. Ясно ведь, что камни не имеют ни малейшего отношения к Эль-Ахрайраху. Земляничка мог с тем же успехом сказать, будто его хвост — ствол дуба. Орех еще раз понюхал голыши, потрогал лапой.

— Осторожно, осторожно, — забеспокоился Земляничка. — Еще испортишь. А за это у нас не похвалят. Ничего. Потом еще раз сюда вернемся.

— Но где?.. — начал Орех, и Земляничка снова перебил его:

— Думаю, ты уже проголодался. Я-то очень хочу есть. Дождь, конечно, зарядил на всю ночь, но, знаешь ли, можно поесть и в норе. Обратно мы пойдем дорогой покороче. Есть тут одна, почти прямая. На самом деле она проходит…

И весь обратный путь Земляничка болтал без умолку. Неожиданно Ореху пришло в голову, что его всякий раз отчаянно перебивают, если вопрос начинается со слова «где?». И решил проверить. Через некоторое время Земляничка закончил свою речь:

— А сейчас мы рядом с большой пещерой, но подходим с другой стороны.

— А где?.. — начал Орех.

И Земляничка немедленно свернул в боковой ход и позвал:

— Каштанчик? Ты спустишься в пещеру? — (Никто не ответил.) — Странно! — сказал Земляничка, вернувшись и продолжив путь. — Обычно в это время он дома. Я, знаешь ли, часто за ним захожу по дороге.

Орех приотстал и подвигал усами и носом. На пороге норы лежал слой нападавшей за день с потолка мягкой пыли. В ней остались отчетливые следы Землянички, а других не было.

14

Как деревья в ноябре

В большой пещере почти никого не было. И они сразу увидели Нильдро-хэйн. Крольчиха сидела в компании трех-четырех приятельниц, спокойно о чем-то беседуя и, похоже, успев плотненько перекусить. Пахло зеленью. Наверное, еду здесь хранили в норах, как Треарах салат. Орех задержался поболтать с Нильдро-хэйн. Она спросила, дошли ли они до колодца и Эль-Ахрайраха.

— Да, дошли, — сказал Орех. — Но по-моему, я не все понял. Я восхищаюсь вами и вашими друзьями больше, чем той каменной стенкой.

Сказав это, Орех заметил, что появившийся в пещере Барабанчик тихо беседует с Земляничкой. «Он никогда не видел „Очертания“, — донеслось до Ореха. — Что ж, для нас это не имеет значения».

Орех неожиданно почувствовал, как устал и несчастен. Из-за гладкой могучей спины Барабанчика он услышал голос Чернички и поспешил навстречу.

— Пошли на травку, наверх, — тихо сказал он. — И позови остальных.

В эту минуту Барабанчик обернулся.

— Ты уже проголодался? Я покажу, где у нас еда.

— Мы тут собрались небольшой компанией наверх, на силфли [11].

— О, там ведь слишком сильный дождь, — произнес Барабанчик таким тоном, будто не допускал возражений. — Вы поедите здесь.

— Мне не хотелось бы спорить, — твердо сказал Орех, — но нам нужно на силфли. Мы так привыкли, и дождь нам не помеха.

Кажется, Барабанчик на мгновение растерялся. Потом рассмеялся.

Смех незнаком животным; хотя, возможно, слоны и собаки все же умеют улыбаться. Но Черничку с Орехом смех ошеломил. Первой мыслью Ореха было, что Барабанчик болен. Черничка же принял его за боевой клич и попятился назад. Барабанчик, ничего не ответив, продолжал хохотать, а у наших приятелей кровь застыла в жилах. Они кинулись прочь по первому же ведущему наверх ходу, будто за ними гнался хорек. На полпути им попался Плошка — он был такой маленький, что приятели пронеслись, даже не задев его, а он развернулся и побежал следом.

Мерно падал дождь. Ночь была чересчур темной и холодной для мая. Все трое присели в траве и принялись за еду, а дождь стекал струйками по шерстке.

— Господи, Орех, — сказал Черничка, — ты что, действительно хочешь есть здесь? Жуть какая. Я-то решил подкрепиться из хозяйских запасов, а потом поспать… В чем дело?

— Не знаю, — ответил Орех. — Я вдруг почувствовал, что должен немедленно уйти оттуда и мне нужна твоя компания. Теперь понимаю, почему заволновался Пятик, но он что-нибудь придумает, я уверен. В здешних кроликах есть нечто странное. Ты знаешь, они камни втыкают в землю.

— Они… Что они делают?

Орех рассказал. Черничка был озадачен не меньше Ореха.

— А я тебе вот еще что скажу, — начал Черничка. — Шишак почти угадал. Они здесь еще и поют, как птицы. Я попал в нору к Чистику. У них дети, и его жена чирикала над ними, как малиновка осенью. Мне она объяснила, что это для того, чтобы крошки уснули. Не могу сказать, до чего мне это не понравилось.

— А ты что скажешь, Хлао-ру? — спросил Орех.

— Они милые, добрые, — отвечал Плошка, — но кое-что мне показалось странным. Они все ужасно печальные. Понять не могу почему; они такие сильные, такие большие, у них такой дом. Но они как деревья в ноябре. Знаю, Орех, я говорю глупости. Ты привел нас сюда, а это значит, что здесь все хорошо и безопасно.

— Нет, это не глупости. Сам я не задумывался об этом, но ты точно прав. У всех у них такой вид, будто их что-то гнетет.

— В конце концов, — сказал Черничка, — мы ведь так и не узнали, почему их так мало. И много пустых нор. Может быть, у них случилась какая- то беда, потому все так и печальны.

— Мы ничего не знаем, потому что они сами не желают ничего рассказывать. Но если мы хотим здесь остаться, нужно выяснить все до конца. Драку затевать бессмысленно — слишком уж они большие. Доводить до того, чтобы они на нас накинулись, тоже не хочется. — А по-моему, они не умеют драться, — произнес Плошка. — Не похожи они на драчунов, хоть и большие. Не то что Шишак или Серебряный.

— Ты многое замечаешь, Хлао-ру, — сказал Орех. — А вот что дождь припустил, ты заметил? Я наелся. Пошли-ка вниз, но давайте не отходить далеко друг от друга.

— Как насчет поспать? — поинтересовался Черничка. — Мы не спали всю ночь и весь день, и я промок насквозь.

Они спустились другим ходом, нашли сухую пустовавшую нору и свернулись одним клубком, согревая друг друга теплом своих уставших тел.

Когда Орех проснулся, то по запаху сразу сообразил, что уже утро и взошло солнце. В нору долетал сильный аромат яблоневого цвета. Потом Орех уловил запахи послабее — лютиков и лошадей. И еще один, примешавшийся к ним, незнакомый. Орех даже слегка растерялся, не понимая, что это такое. Страшный, неприятный, неестественный запах дыма был совсем близко, словно что-то горело. Потом Орех вспомнил, как Шишак, вернувшись вчера из разведки, рассказывал о маленьких белых палочках в траве. Это они так пахли. Наверху по земле прошел человек. Наверное, оттого Орех и проснулся.

Орех лежал в теплой темной норе, и его охватило изумительное чувство защищенности. Он может почуять запах человека. А вот человек не может почуять его, Ореха, запах. Все, что этот человек мог почуять, так это отвратительную вонь дыма, который сам же и выпустил. Орех погрузился в мысли об «Очертании» на стене колодца, а потом провалился в дремоту, и ему приснился сон, где Эль-Ахрайрах сказал, что это его проделка, это он притворился ядовитым Ракитником и воткнул камешки в землю, чтобы отвлечь внимание Землянички, а пока тот разглядывал «Очертание», Эль-Ахрайрах познакомился с Нильдро-хэйн.